Была такая деревня

«Заброшенное кладбище… Деревня Когда-то здесь стояла на Руси…». С. Ерёмин Когда заходит речь об исчезнувших деревнях,

мне в первую очередь вспоминается некогда отдалённая тихая деревенька с негромким названием Тава.

  Немного истории. Начало заселения Нижнего Приишимья русскими началось во время походов на татар в конце 1500-х начале 1600-х годов. Для защиты присоединяемых к России  территорий Западной Сибири от набегов татар с 1631 г. началось строительство первой оборонительной линии, названной Старо-Ишимской.

  Около 1730 г. небольшие поселения стали появляться вблизи слободы Викуловской. Затем крестьяне продвигались на север и северо-запад. Около 1740 г. появилась д. Шешукова – первая на Малом Ике (Большой Ик берёт начало выше с. Большое Сорокино и впадает в Ишим вблизи с. Поддубровного).

  Установить точные годы возникновения старожильских деревень Николаевка, Тава, Шальновка и др. вряд ли возможно, так как многие архивные документы сгорели во время первых пожарищ в Тобольске.

  Крестьяне этих деревень занимались хлебопашеством и скотоводством. Они выращивали рожь, пшеницу, овёс, ячмень, гречиху, просо, а также капусту, лук, репу, морковь. Разводили коров, лошадей, овец, кур, гусей. Пушной и рыбный промыслы были для них подсобными.

  Снабжение крестьян орудиями труда и предметами быта вели в основном купцы из-за Урала, но многое делали и местные кустари: бондари, шорники, колёсники. Постепенно развивалась торговля. Скупщики из Ишима и Тары закупали у местных зерно, сало, кожи и другое сырьё. В обмен привозили фабричные товары.

  К 1900 году в районе завершилось образование деревень старожилов. Свои названия они получали либо от фамилий первожителей, названий водоёмов, либо по другим причинам. Тава получила название от речки, на берегу которой была построена. Деревня  состояла из  трёх небольших улиц, разделённых рекой.

  По состоянию на 1 июля 1927 года там проживало 362 человека (76 личных хозяйств). Для сравнения: в  Николаевке, где был образован сельсовет, проживало 328 человек (66 хозяйств), в соседних Шальновке и Голобоковке было соответственно 49 и 14 личных хозяйств.

  Переселенцы с Дона (челдоны), белорусы (самоходы), вятичи, чуваши наскоро ставили хаты из берёзы, крыли крышу соломой. Вокруг Тавы были берёзовые и осиновые леса с островками из липы (липняки). За рекой почти сразу начиналось  болото, поросшее рямом.

  В урожайное время на болоте собирали много клюквы. Через займище проходил зимник, который вёл к отдалённым татарским деревням, к селу Вагай, откуда шла дорога на Тобольск. Кстати, в 1921 году белогвардейские части Колчака, преследуемые красным отрядом под командованием Шевченко, двигавшегося из Аромашево, отступали в сторону Тобольска по Тавинскому зимнику. В Таве красные пополнили запасы провианта.

  По зимнику в советские годы вывозили из Вагайского района тысячи кубометров хвойного (красного) леса для строительства в нашем районе домов, клубов, ферм и других объектов.

  Старожилами Тавы были Тропынины, Покатовы, Покачаловы, Орловы, Голобоковы, Шальновы, Маталагины, Меляковы, Сергеевы. Многие семьи были родственниками, но были и однофамильцы.

  Многие бывшие тавинцы, да и рябовцы помнят Ивана Степановича Тропынина, известного в 1960-е годы охотника-медвежатника. Он проработал лесником около 40 лет. Его любимым местом было урочище "Елань", с одной стороны которого было большое Северное болото, с другой – хвойная тайга, где обитали медведь, лось, рысь, соболь, куница, белка.

  Старожилы рассказывали, что в годы войны Иван Степанович выследил и помог задержать группу дезертиров, скрывавшихся в тех местах.

  Впервые я побывал в Таве в 1960 году в поездке с отцом, когда он работал председателем колхоза "Великое зарево" в Шешуках. Кстати, благодаря папе я ещё школьником побывал во всех деревнях Рябовского сельсовета (после объединения мелких хозяйств в колхоз "Восход").

  Из той первой поездки мне вспоминается узкая деревенская улица, ведущая к высокому деревянному мосту через Таву. Почти возле каждого дома мирно лежали собаки, "купались" в пыли куры, свиньи валялись в грязи. В крепком бывшем кулацком доме с подвалом располагалась начальная школа. Мы побывали в гостях у Михаила Маталагина. Он заведовал магазином и торговал только что привезённым товаром: сахаром, конфетами, пряниками, и, конечно, водкой (бутылка "Московской особой" стоила тогда 2 рубля 87 копеек).

  В большом доме располагался клуб, там два-три раза в месяц показывали кино, бывали концерты и танцы. Сельхозпроизводство в Таве в те годы состояло из большого дойного стада коров и конюшни. Площадь пахотных земель составляла около 700 га. Бригадиром в последнее время был Иван Яковлевич Покатов.

  В начале 60-х Тава ещё жила. Были получены новые тракторы и самоходные комбайны. От Шешуков до Тавы "подняли" дорогу.

  Однажды осенью на Тавинском займище мы с Александром Федосеевым (по прозвищу Туз), работавшим водителем на легковом ГАЗ -69, охотились на косачей. Тогда я впервые добыл первого в своей жизни глухаря, весившего почти 4,5 кг. В том сентябре был ещё один редкий и интересный факт. Мы с Федосеевым проехали по той "зимней" дороге от Тавы до деревни Вершинская, это 25 км. В тот год лето было сухим, и мы рискнули. Потом, конечно, получили нагоняй от отца.

  В 1960-х отдалённые маленькие деревни стали постепенно пустеть и исчезать с карты района. Люди уезжали из родных мест поближе к благам цивилизации. Молодёжь ехала в города учиться, работать, старики – поближе к детям, внукам и больнице. В конце 1967 г. опустела и Тава. Последним выехал из неё Иван Степанович Тропынин.

  Давно сгнили оставленные там дома. Заросло беспризорное кладбище. К слову сказать, здесь похоронены дед, прадед и прапрадед моего друга детства Гены Казакова (учились вместе в Шешуковской школе), проживающего ныне в г. Искитиме Новосибирской области. Геннадий мечтает побывать на родной земле: в Таве, в Николаевке, чтобы поклониться праху родных. Дороги туда нет, ягодники и охотники пробираются туда на вездеходах…

  В заключение хочу поблагодарить Богомазову (Покатову) Анну Ивановну, Тропынина Михаила Васильевича и Казакова Геннадия Михайловича, поделившихся воспоминаниями о своей малой родине.

На снимке: трактористы Тропынины

Фото из архивов бывших тавинцев