Остались сиротками в военное время

Отца Нади и Веры Пархоновых убили на фронте, а мама умерла в год окончания Великой Отечественной войны

Война – одно из самых страшных слов на Земле. Это страдание матерей, сотни тысячи погибших солдат, тысячи сирот и семей без отцов, жуткие воспоминания людей, голод, холод, разруха… Всё это испытал советский народ в Великую Отечественную войну.

   Дети войны наравне со взрослыми переносили все её тяготы. Количество детских домов увеличивалось. Их открывали для детей-сирот, вывезенных из фронтовых областей, детей, потерявших родителей, детей фронтовиков. Взрослые пытались облегчить их судьбу как могли. Но ведь известно, что никакая забота не заменит тепло родительского очага… Многие ребятишки потеряли родителей – у кого их на фронте убили, а у кого и дома, на родной земле, умерли от тяжёлых условий труда, голодных зим и болезней. Есть и такие, у кого в тяжёлые годы ушли из жизни оба родителя. А ведь все знают, что остаться сиротой, да ещё в войну – это страшное испытание для маленького человека…  

   Такая участь постигла двух сестёр – Надю и Веру Пархоновых из деревни Верх-Спирихи. Она находилась в 12 километрах от Заборки. Сегодня этой деревни на карте нет. Давно закончилась война, но воспоминания о том ужасном времени девочки пронесли через всю жизнь.

                   Надя и Вера родились в семье украинцев-переселенцев

     Украинцы Константин Миронович Матюк и Василиса Мироновна Пархонова, переселенцы из Тернопольской области, Лановецкого района, села Вербовец воспитывали шестерых детей: Ивана – 1912 год рождения, Степана, Ефима, Софью (Зою), Пётра, Веру и Марусю. Поженились они ещё перед отъездом. Прибыли в Сибирь на то место, которое ходоки присмотрели. Трава здесь была густая, высокая, в рост человека, везде стройные берёзы. Кто был победнее, выкопал землянки, кто побогаче, нанял плотников, срубил избы. Радовались переселенцы, что не будет здесь помещика, работать можно самим на себя.

   Константин и Василиса выкопали землянку. Купили лошадь, корову и стали вести хозяйство. Получили участок земли, сеяли рожь, пшеницу, овёс, просо, лён. Когда Ивану шёл четырнадцатый год, отец с матерью разошлись. На суде мама хотела забрать себе всех детей, но суд присудил Ефима и Петра отцу, им оставили его фамилию, остальным детям дали материнскую – Пархоновы.

   Семья жила единолично. Работы в поле было много с ранней весны и до поздней осени. Старшие братья выполняли работу за взрослых мужчин. Иван и Степан, будучи подростками, пахали, боронили, косили, хлеб убирали. Умели жать, вязать снопы, скирдовать, цепом молотить, возили домой зерно. Делали всё вместе с матерью. Детства эти ребята не знали, играть им было некогда.

   Ивана Константиновича Пархонова в армию не взяли, в глазах определили трахому. Вся забота о большой семье лежала на нём. Семьёй он обзавёлся рано. Шёл примерно 1933 год. Из соседней деревни Погорелки семнадцатилетняя девушка Феофания Михайловна Шолохова со своей подругой пришла в Верх-Спириху наниматься в работницы, так как её родителей раскулачили и выгнали из дома. Ивану эту девушку нахвалили, он высватал Фаню. Свадьбу назначили в ноябре в Михайлов день. Привезли молоденькую красавицу. Через год родился у них сынок Федя, но умер маленьким. В 1938 году родилась дочка Надя, в 1940 – Вера.

                                    За год девочки потеряли обоих родителей

   Началась Великая Отечественная война. В семье Пархоновых воевать отправились все мужчины, в том числе и Иван Константинович. Погибли все сыновья Василисы Мироновны. В живых остался только Иван. Когда Ивану отправили письмо из дома на фронт, что погиб Пётр, он прислал ответ: "Приближается и моя смерть. Я в обозе на Ленинградском фронте. Стоят сильные морозы, портянки примерзают к ногам. По несколько суток не спим, ослаб. Прошу вас, помогите моей семье. Может я кому из вас раньше нагрубил, то простите меня. Чувствует моё сердце, что я не вернусь к вам. Видимо, такова судьба наша…". Всё-таки вынес он эти морозы, а ровно через год после смерти брата Петра погиб.

   Служил он с земляком Сидором Афанасьевичем. Сидор в письме сообщил своим родным о его смерти, а они передали печальную весть семье Пархоновых. По его словам, солдаты лежали в окопах, как только прогремели вражеские орудия. Иван решил подняться. Сидор сказал ему: "Ваня, не вставай!". Но уже было поздно.

   Вскоре семья получила медаль "За отвагу" Ивана Константиновича и похоронку. В ней было написано: "Извещают Пархонову Феофанию Михайловну в том, что её муж, красноармеец Пархонов Иван Константинович в бою за Родину, верный воинской присяге, проявив геройство, погиб 14 октября 1944 года".

   Семья Пархоновых помогала снохе Феофании и внучкам Наде и Вере. Но помощь эта была, что капля в море. Семья осталась без кормильцев, еды не хватало. Работать было тяжело. Огороды вскапывали лопатами. Колхозницы днём косили сено в колхоз, а ночами себе. Дрова заготавливали трудно, бензопил не было.

   Феофания сильно заболела туберкулёзом. Везла сено в повозке, переезжала через большую лужу, сено вывалилось. Пока она его поднимала из холодной воды, простыла. Умерла она 19 октября 1945 года, через год после смерти мужа. Было ей всего 29 лет. Так девочки остались сиротками: Наде шёл седьмой год, Вере пятый.

   В тот день побежала Надя к бабушке по отцу Василисе Мироновне и плачет: "Мама умерла. Я не пойду к тёте Нюре, пусть Веру к ней повезут. Я буду у вас жить. Я всё равно убегу из Погорелки". Пришли родственники к ним домой, обмыли Фаню. Женщины спрашивают: "А ты, Вера, куда пойдёшь жить?" Она им говорит: "Никуда я не пойду, буду сидеть на своей печке".

   Да недолго она посидела на этой печке. Как девятый день после похорон Феофании отвели, её бабушка по матери Аксинья с дочерью Нюрой увезли её в деревню Погорелку к себе. Разделили нехитрое добро девочек. Две коровы было, обеим по корове. И всё - как не бывало семьи… Сироту Надю взяла к себе бабушка Василиса Мироновна. Одну её не оставляла дома, брала с собой на работу в ночь. Она в колхозе сушила зерно, девочка спала рядом на этом зерне.

                                        А дальше – детский дом

   Василиса Мироновна после смерти всех сыновей и снохи чувствовала себя плохо. Поэтому в скором времени Надю определили в Тушнолобовский детский дом. Не всех детей в то время можно было туда пристроить. Помог в этом дядя Фёдор Пархонов, двоюродный брат отца. Он работал председателем сельского Совета.

   "Помню, как меня привезли в детдом, - пишет в своих воспоминаниях Надежда Ивановна Жукова (Пархонова), ей сейчас 82 года. – Дети выглядывали в окна и удивлялись тому, что у меня большие косы. Бантики были разного цвета. Чтобы не было вшей, волосы мне обрезали. Я плохо разговаривала по-русски, в нашей деревне говорили по-украински. Дети смеялись надо мной, учиться было трудно".

   Спустя два года в детдом привезли и Веру из Погорелки. Кормили её в доме тёти Нюры, родной сестры матери, редко. Как она сама говорила Наде, "по солнышку". Когда гостила в доме второй бабушки, Василисы Мироновны, удивлялась, что там можно кушать, когда захочешь и сколько хочешь.

   Однажды зимой в Погорелку приехал их дядя Фёдор Пархонов. Он хотел навестить Веру и привёз ей в подарок платье. Открыл дверь, холод пошёл по полу. Увидел такую картину: Вера больная спит на полу, бабушка – на печке, тётя – на кровати. Поэтому он и решил, что лучше Вере жить в детдоме, с сестрой: там и тепло будет, и еда.

   По тем временам в детском доме кормили хорошо. Воспитатели заботились о сиротах, жалели их. У Нади и Веры было по кровати, белое постельное бельё. "В шесть часов утра был подъём, - вспоминает Надежда Ивановна. – Заправляли кровати, шли умываться, чистить зубы. Одновременно заходили по несколько человек. Приводили себя в порядок, завтракали и шли в школу. Мы не любили, когда нам давали рыбий жир. Приходила медицинский работник, заставляла нас открывать рот и вливала ложку рыбьего жира. Столовая была в отдельном здании. Вместе с воспитателем дежурные накрывали на столы, а потом мыли посуду. Утром давали кашу, в обед – первое, второе блюда, компот. Вечером – каша или запеканка. По выходным давали выпечку: пирожки, булочки и конфеты. В детдом приходили посылки. В них был мёд в баночках. Нам давали по баночке. В посылках были и вещи, раздавали, кому что подойдёт. Наши детдомовские мальчишки всегда защищали девочек. Если ученик получал двойку в школе, то его наказывали: надо было два кубометра дров сложить в поленницу. Приходилось из-под снега доставать эти дрова. Те ребята, которые поступали в учебные заведения, на лето приезжали в свой детдом и жили там. Их кормили, они помогали заготавливать сено, дрова. У кого были родственники, тех забирали на лето на каникулы. Нас с Верой тоже забирали к себе бабушки, тёти. В праздничные дни в столовой детдома сдвигали столы, стулья, ставили концерты. Когда нас забирали к себе родственники в деревню Заборку, мы пешком ходили в Балаганский детский дом и даже в Малаховский. Побудем там, нас накормят, идём обратно".

                                 Как сложилась судьба сестёр-сирот?

   После окончания седьмого класса Надю в 1953 году увезли в Тобольск в ремесленное училище №2. Здесь она выучилась на бухгалтера. Её хорошо кормили и обеспечивали одеждой. В 1956 году по распределению попала в село Коточиги Викуловского района. Сначала работала кассиром, затем бухгалтером. Несколько лет жила здесь, выходила замуж. Но личная жизнь с мужем не сложилась. В настоящее время Надежда Ивановна Жукова проживает в селе Мизоново Ишимского района. В жизни ей пришлось освоить много профессий. Была и лаборантом, и заведующей детским садом, и продавцом, и пекарем.

   Тушнолобовский детский дом со временем расформировали. Сестру Веру направили в Маслянский детдом. После него она жила у тёти Анны Шолоховой, потом в Заборке. Работала с дядей на молоканке. Потом в Ишиме выучилась на продавца, вышла замуж, там и осталась жить. Вера Ивановна Воробец (по мужу) работала уборщицей, пекарем в школе и кулинарии. Умела вкусно готовить, была спокойная и добрая. Умерла в 66 лет.

   …Сёстры Пархоновы пережили трудные времена. Война быстро сделала из них маленьких взрослых. Но, несмотря на перенесённые трудности, девушки выросли достойными людьми, много трудились. Они не держали обид на родственников, за то, что провели детство в детдоме, наоборот. Здесь их одевали, обували, кормили, дали путёвку в жизнь. В детдоме были хорошие воспитатели, о них девушки вспоминали с любовью. У Нади родилось трое детей, у Веры – пять. Их многочисленные потомки продолжают род Пархоновых - украинцев-переселенцев, когда-то пришедших на сибирские земли в поисках лучшей доли…

 Фото из архива Надежды Ивановны Жуковой

На снимке: Надя Пархонова