Своих не бросали

Уходят из жизни ветераны. Вместе с ними уходит правда и неправда о войне.

История, как известно, штука такая, её можно кроить и перекраивать, только факты остаются фактами.

  Повторюсь. О начале Великой Отечественной войны говорили в народе ещё до её объявления. От деревни к деревне, из уст в уста чёрной змеёй ползло слово "война". Так и о Победе стали говорить раньше: уже чаще стали возвращаться домой кормильцы, кто по ранению, кто из-за контузии, все они говорили о том, что войне скоро конец. Когда возвращался боец с фронта, двери его дома были открыты для всех, бежали к нему всей деревней, спрашивали о своих, слушали его.

  Как рассказывала моя мама, Матрёна Андрияновна Заваруева, весть о Победе привёз мальчишка, прискакавший на коне прямо в поле. Председатель разрешил всем идти домой: какая уж тут работа! Он же выдал немного денег, и отправили гонца в сельпо, эту весть надо было встретить не только со слезами. Весь остаток дня плакали, пели и стали ждать… Ждали те, кто знал, что дождётся, ждали и те, кто надеялся на "а может быть…", были эти "может быть" редко, но были: то в плен попадал боец, то что-то в штабе напутали...

  Когда  возвращался солдат с фронта, весть эта быстро облетала всю округу, ведь уходили на фронт тоже целыми деревнями. Узнала моя мама о том, что вернулся однополчанин её мужа Григория, побежала в ту деревню (раньше так и говорили: "побежала", потому что транспорта никакого не было, шли пешком, а чтобы быстрее было, бежали). Хотела расспросить, как погиб её муж, похоронили его или остался на поле боя.

  Вот что рассказал однополчанин:

   -- Загнали нас в болото, кругом только кочки да маленькие кустики, укрыться негде. Окопались. Место простреливалось со всех сторон. Так и держались на этом "пятачке". Еды никакой, но сибиряк, выросший среди лесов, мог и на подножном корму продержаться. Вот и совершали вылазки  в лесок, благо уже поспевали ягоды, грибы. В одну из таких вылазок пошёл и Григорий. Там и нашла его пуля, убит был сразу. Принесли его к землянке, выкопали неглубокую могилку до воды, сняли военное обмундирование, похоронили по-христиански.

  Мама никак не могла понять, зачем надо было идти собирать ягоды, не читала она романы о войне (Ю. Бондарева "Горячий снег", М. Шолохова "Они сражались за Родину"), где описаны случаи, когда находила полевая кухня какой-то взвод, роту, а в них оставалось четыре человека. Трудно было это понять, ведь они в тылу работали день и ночь, жили на траве, помня наказ "всё для фронта, всё для Победы".

  Так и остался в далёкой Новгородской области около деревни Трегубова лежать Григорий, отец четверых детей. А сколько таких холмиков по всей России -- матушке! Пусть не родная сибирская земля, но будет им пухом.