Дело его жизни

Иван Фёдорович Кельтман. Это имя в конце прошлого столетия было на слуху у всего района. И не только. Его, как опытного, грамотного специалиста-аграрника, председателя колхоза имени Энгельса знали коллеги всех южных сельхозцентров Тюменьщины, работники областного департамента АПК, не говоря уж о викуловчанах. Знали и ценили как

руководителя, и, главное, как человека. Впрочем,  и сегодня, многие из тех, кто знавал Ивана Фёдоровича, состоял и состоит с ним в знакомстве, не изменили о нём прежнего мнения – патриот родного края, преданный земле и людям, возделывающим её.

  О себе Иван Фёдорович рассказывает с неохотой, видимо, сказывается природная скромность. Появился на свет в обычной, как он сам считает, крестьянской семье в деревне Боровлянке. Отец, Фёдор Иванович, всю жизнь проработал механизатором, трудился, что называется, от зари до зари, насколько это позволяли ему ранения и контузия, полученные на фронтах Великой Отечественной войны; мама, Федосья Андреевна, была в колхозе разнорабочей, учётчиком, в последнее время перед заслуженным отдыхом, -- продавцом Балаганского магазина Викуловского райпотребсоюза.

  Четверо детей росло у родителей – три сына и дочь, надежда и опора стариков. Иван Фёдорович – в семье был вторым ребёнком – сегодня с каким-то трепетом вспоминает ранние годы детства.

  -- Помню, как у нас в доме впервые загорелась электрическая лампочка, и как мы все радовались и удивлялись этому событию, сравнивая её с керосиновой лампой, постоянно чадящей… Помню, как отец купил где-то велосипед, первый в деревне, и как все ребятишки сбегались посмотреть на тонкий красивый след, оставленный им на пыльной дороге… Помню, как позже в доме появилась радиола – слушали и радио, и пластинки… Помню, когда уже был школьником, собирали по домам на сдачу металлолом, макулатуру, золу, кости животных. Да, не удивляйтесь, было и такое вторсырьё, шло после переработки для нужд химической промышленности…

  Почему-то очень боялся парень, что не возьмут его на службу в армию (тогда это было что-то вроде порока), хотя был вполне здоров, да и силушкой бог не обидел. В райвоенкомате, на призывной комиссии, на вопрос: "Где бы хотел служить?", искренне ответил: "Куда Родина пошлёт, там и служить буду".

  И послала его Родина на Дальний Восток, в ракетные войска.

  -- Конечно, красива сибирская природа, но и на Востоке она прекрасна, просто неописуема, -- делится Иван Фёдорович прошлыми картинами. – Насмотрелся и на чёрную берёзу, и на маки, и на огромные кедры, которые крупнее наших раза в два-три. Видел и Тихий океан, и несравнимое ни с чем озеро Байкал. Хотя и тяжела была служба в армии, но до сих пор я благодарен той поре, за то многое, что узнал и увидел.

  После демобилизации вчерашний солдат поступил в Омский сельскохозяйственный институт на факультет механизации. Трудно приходилось студенту в начале учёбы – знания, полученные в старших классах вечерней школы, уже позабылись, да и армейский перерыв давал о себе знать. Но усидчивость и настойчивость парня, можно сказать, воля, сказались и здесь – после второго курса он считался одним из лучших в группе.

  После окончания вуза новоиспечённого инженера направили в Усть-Ишимский район Омской области. Но обстоятельства сложились так, что уже через год И. Кельтмана утвердили главным инженером в родном колхозе им. Энгельса, а ещё через год избрали его председателем правления (он сменил на этом посту своего брата Александра). С этого момента, образно выражаясь, началась новая жизнь Ивана Фёдоровича.

  -- С чего начинал? – Мой собеседник ненадолго задумывается, собираясь с мыслями, потом оживляется. – На первый взгляд, казалось бы, с малого. Почти вся техника – тракторы, комбайны, автомобили – в те времена круглый год находились под открытым небом, что, сами понимаете, отрицательно сказывалось на их эксплуатации. Стали возводить гаражи, тёплые стоянки, причём, на всех производственных участках. И через год-два они везде были отстроены.

  -- Второе, на что было обращено внимание, -- строительство жилья, -- продолжает Иван Фёдорович. – Хвойный лес для нужд колхоза тогда заготавливали (как и сейчас) в Омской области, в "татарах", а вывозили – на санях, прицепленных к гусеничным тракторам. В этом случае лес становился "золотым" -- расстояние до лесосеки и обратно – чуть не 200 километров, да и заготавливали его за сезон по 70-80 кубометров. Запретил такую транспортировку. Стали вывозить сосну только на автомобилях и "Кировцах", а потому за зиму накапливали хвойняка до 1500 и более кубов. Отсюда – большая стройка жилья и животноводческих помещений, объектов соцкультбыта; детские сады, клубы и магазины были в каждом населённом пункте нашего сельсовета. За неполные 20 лет моего председательства в деревнях было поострено более 200 квартир! А сейчас на нашей территории поселения более чем за 20 последних лет построено всего две квартиры. Есть разница? Дома, квартиры продавали недорого, и то – в рассрочку. Не без гордости замечу: что больше нас в районе никто не строил.

  Но самое главное, что позволяло нам в ту пору успешно двигаться вперёд, это грамотно сбалансированная, правильно выстроенная финансово-экономическая деятельность, вся денежная дисциплина.  Всё было поставлено в зависимость от сэкономленных средств. Скажу так: 50 процентов от экономии суммы на запчасти, ГСМ шло напрямую "в карман" шофёру, трактористу, комбайнёру. По сути дела, человек получал вторую зарплату. Поэтому люди, а таких было большинство, стремились к этому – с любовью, по-хозяйски относились к вверенной технике. Леонид Фёдорович Расковалов, Николай Фёдорович Расковалов, Алексей Степанович Стрельцов, Владимир Григорьевич Югринов, Александр Егорович Гилёв, Александр Михайлович Гилёв, Егор Кузьмич Мезец и другие были маяками в этом деле.

  Да, кадры механизаторов у нас были крепкие, но не хватало их в животноводстве. Причина? Низкая оплата труда. Но и здесь с главным экономистом колхоза Николаем Никитичем Гилёвым мы разработали свою программу, направленную на стабилизацию отрасли, которая незамедлительно дала свои плоды. Мы стали доплачивать животноводам, как и механизаторам, за трудовой стаж, хотя этого в районе никто не делал. Почти полностью исключили из рациона питания КРС кукурузный и подсолнечный силос, насыщенный кислотностью, на зернаж, что свело падёж скота, особенно молодняка, практически до минимума. Дальше. Произвели расчёт рациона кормления коров в зависимости от производства молока, что дало отличный экономический эффект. Занялись и селекционной работой – стали отбирать тёлочек для воспроизводства стада только от коров с высокими удоями. И т.д. и т.п. Таким образом, мы планировали к 2000 году выйти на рубеж надоя 4000 литров молока на фуражную корову. И в этом никто не сомневался, так как у нас на Тюлешовборской МТФ уже были коровы с 6000-килограммовыми удоями за лактацию, а на Заборской ферме и того больше. Кстати, себестоимость нашей животноводческой продукции всегда была одной из самых низких не только по району, но и по Тюменской области. Вот почему заработная плата рядовых колхозников в конце 80-х годов была в 1,5-2 раза выше, чем по стране! Любопытный факт: пенсия в то время начислялась с учётом коэффициента величины заработка рабочего к средней зарплате по стране.

  Но, пожалуй, самым ценным звеном в нашей хозяйственной деятельности были заведующие участками. Расковалов Фёдор Степанович, Климов Александр Васильевич, Анатолий Павлович Кунгуров, Анатолий Павлович Шипачёв, Владимир Александрович Гилёв, Владимир Васильевич Вохмин… Это были очень ответственные и мудрые руководители, которые наравне с подчинёнными трудились и в поле, и на фермах, но, вместе с тем и отвечали за всё: и за своевременный весенний сев, и за уборку выращенного урожая, и за привесы скота, и за его здоровье, и за валовой надой, и за трудовую дисциплину в коллективе. Каждый производственный участок у нас был вполне самостоятельной единицей – государством в государстве.

  …Иван Фёдорович о делах хозяйства, о его тружениках может рассказывать бесконечно. И не мудрено: почти два десятка лет отдано любимому производству. Вспомнил он и об именитом дояре колхоза им. Энгельса Викторе Соснине, лучшем по своей специальности и в районе, и в области, дипломанте всероссийских конкурсов мастеров машинного доения; с теплотой отозвался о трактористе Фёдоре Михайловиче Гилёве, который на бульдозере за свою трудовую биографию поднял по колхозу более 100 километров дорог (один!), которыми земляки до сих пор пользуются; как ценил народ Александра Дмитриевича Гилёва – хозяина колхозной кузницы, незаменимого человека в своём ремесле; а как работала  телятница Людмила Фёдоровна Москвина, получавшая от каждого своего подопечного по 2 килограмма суточного привеса! Можно такому только по-хорошему позавидовать.

  А сколько было других различных инициатив и добрых начинаний в данном хозяйстве в 70-80-е годы и в области социалистического соревнования трудящихся, и в разработке жилищных планов и их реализации, и в улучшении программ соцкультбыта, и в постоянно действующей связи "семья – школа – производство"… И за каждым из них стоял Иван Фёдорович Кельтман, председатель самого крупного колхоза в Викуловском районе, имеющего на своём балансе более 9000 гектаров пахотной земли, 3000 голов крупного рогатого скота (1200 – дойных коров), сотни свиней, лошадей, овец.

  Надо заметить, что по-разному воспринималось новаторство Ивана Фёдоровича и друзьями-товарищами по работе, и руководителями других колхозов, совхозов, и даже районным начальством. Одни снисходительно улыбались, прослышав про новинку в Балаганах, другие  откровенно не верили в задуманное (возьмём, к примеру, ту же оплату колхозникам за трудовой стаж), третьи  присматривались…  Даже сам председатель райисполкома Александр Максимович Лужин, узнав об опытном поле посева ржи в колхозе, в своё время только махнул рукой: "Опять Иван что-то придумал…". А дело было так.

  Вместе с главным агрономом хозяйства Юрием Степановичем Нерадовских решили внедрить новейшую технологию по выращиванию озимой ржи, раздобытую им где-то. Подобрали участок, организовали качественную обработку почвы, засеяли её осенью перекрёстным способом, по весенним всходам внесли минеральные удобрения… В августе при обмолоте рожь дала по 54 центнера с гектара. Все, не верящие в эксперимент, в том числе и Лужин, молча "проглотили пилюлю". И подобных примеров в практике руководителя было немало. А секрет в них, по словам И.Ф. Кельтмана, был очень даже прост: к любому делу, большому или малому, нужно относиться серьёзно, с любовью и уважением, с душой, тогда и результат взаимный получишь. Именно за такую политику ведения общественного хозяйства И.Ф. Кельтману, одному из первых в районе, присвоено почётное звание "Заслуженный работник сельского хозяйства Российской Федерации".

  И жить бы да жить колхозам, совхозам, развиваться, расти, приумножать достигнутое… Да вдруг, как снег на голову, -- перестройка!

  -- Стыдно мне перед детьми, внуками за горбачёвскую эпоху, за ельцинскую демократию, -- признаётся Иван Фёдорович в глубоко личном мнении. – Как можно так: одним махом ввергнуть страну в бездну хаоса, несправедливости, преступности? Бросить на растерзание кучке бандитов, воров в законе, олигархов всё, что десятилетиями создавал народ, за что бились наши деды, воевали отцы? Не понимаю и не принимаю я этого, и, уверен, не приму никогда. Вся надежда – на нашего президента, который пытается спасти Россию, поднять её с колен, возродить в стране всё самое хорошее.

  …Уже совсем скоро Ивану Фёдоровичу исполнится 69 лет. Возраст, как говорится, солидный, позволяющий делать определённый анализ дням прошедшим, давать оценку сегодняшним. Очень, очень он переживает за то, что случилось с нашей страной двадцать лет назад. И всё-таки живёт он в настоящее время надеждой, теплится она в его душе, не угасая, верит, что вернётся время, в котором простой человек вновь обретёт себя, будет чувствовать себя хозяином на земле, хозяином жизни.

Фото из энциклопедии "Труженики  сельского хозяйства земли Тюменской"